– Ты собираешься, – сказала она.

– Мой самолет улетает в четыре. Но, как я понимаю, моим планам суждено измениться, верно?

– Я была вынуждена сказать им. Прости.

– Уверен, что ты поступила правильно.

– У меня не было выбора.

Он поднялся.

– У тебя был выбор, и ты его сделала. Думаю, этим все сказано.

Он подошел к двери и распахнул ее.

– Я готов, – объявил он и вручил Риццоли связку ключей. – Я так понимаю, вам нужно обыскать мою арендованную машину. Голубая "Тойота", стоит в гараже, третий этаж. И не говорите, что я не сотрудничал со следствием.

Фрост повел Виктора в коридор к лифтам. Риццоли потянула Мауру за рукав, сдерживая ее порыв последовать за мужчинами.

– Здесь вам придется отступить, – сказала Риццоли.

– Но ведь это же я сдала его вам.

– Поэтому вам не стоит участвовать в этом деле.

– Он был моим мужем.

– Вот именно. Поэтому вам стоит отступиться и позволить нам самим разобраться с ним. Вы и сами знаете это.

Разумеется, она знала.

Но все равно последовала за ними вниз по лестнице. Потом села в свою машину и сопровождала их до Шредер-Плаза. Она видела Виктора на заднем сиденье. Только однажды, когда полицейская машина остановилась на светофоре, он обернулся и посмотрел на нее. Их взгляды встретились всего на мгновение. Потом он отвернулся и уже больше не оборачивался.

Пока Маура искала место для парковки возле Шредер-Плаза, детективы уже увели Виктора наверх. Она поднялась в лифте на второй этаж и направилась прямо в отдел по расследованию убийств.

Барри Фрост остановил ее.

– Вам нельзя туда, доктор.

– Его уже допрашивают?

– Риццоли и Кроу занимаются им.

– Я сдала его вам, черт возьми. Дайте мне хотя бы послушать, что он говорит. Я могу понаблюдать из соседней комнаты?

– Вы должны подождать здесь, – заявил детектив. И мягко добавил: – Пожалуйста, доктор Айлз.

Она встретила его сочувственный взгляд. Из всех детективов Фрост был единственным, кому одним лишь теплым участием удавалось погасить ее протест.

– Почему бы вам не присесть за мой стол? – предложил он. – Я принесу вам чашечку кофе.

Маура опустилась на стул и взглянула на фотографию на столе Фроста – судя по всему, это была его жена. Миловидная блондинка с аристократическими скулами. Через мгновение Фрост принес кофе и сел за стол напротив Мауры.

Она так и не притронулась к напитку. И все смотрела на фотографию жены Фроста, думая о чужих браках. О счастливых исходах.

Виктор Бэнкс не нравился Риццоли.

Он сидел за столом в комнате для допросов, спокойно потягивал воду из чашки, и вся его поза была расслабленной и непринужденной. "Хорош собой, – думала Риццоли. – И знает об этом. Пожалуй, даже слишком хорош". Она смотрела на его потертую кожаную куртку, брюки цвета хаки и почему-то вспоминала Индиану Джонса, только без кнута. Бэнкс мог похвастать и ученой медицинской степенью, и солидной репутацией филантропа. Разумеется, девчонки падки на это. Даже доктор Айлз, всегда такая холодная и рассудительная обитательница секционного зала, потеряла из-за него голову.

"А ты предал ее, сукин сын".

Даррен Кроу сидел справа от нее. Как они заранее договорились, основной допрос должна была вести Риццоли. До сих пор Виктор был холоден, но шел на контакт; отвечая на поставленные вопросы коротко и ясно, он давал понять, что ему хочется как можно скорее покончить с этим. Этот человек не слишком-то уважал полицию.

"Но к концу допроса, – думала Риццоли, – ты меня зауважаешь".

– Итак, как давно вы в Бостоне, мистер Бэнкс? – спросила она.

– Доктор Бэнкс. Как я уже сказал, я здесь почти девять дней. Прилетел в прошлую субботу вечером.

– Вы сказали, что в Бостоне у вас была назначена встреча.

– Да. С деканом Гарвардской школы общественного здоровья.

– Какова цель этой встречи?

– У моей организации соглашения о сотрудничестве с целым рядом учебных заведений.

– Ваша организация называется "Одна Земля"?

– Да. Мы – международный благотворительный фонд медицинской помощи. Наши клиники работают по всему миру. Разумеется, мы с радостью принимаем всех студентов-медиков и медсестер, которые хотят добровольно работать в наших клиниках. Студенты приобретают реальный опыт работы в полевых условиях. Мы, в свою очередь, выигрываем от их знаний и навыков.

– А кто был инициатором встречи в Гарварде?

Бэнкс пожал плечами.

– Это был плановый визит.

– От кого исходила инициатива?

Молчание. Попался.

– От вас, так ведь? – подытожила она. – Две недели назад вы позвонили в Гарвард. Сказали декану, что приезжаете в Бостон и могли бы заглянуть к нему.

– Мне нужно поддерживать контакты.

– Так зачем же вы все-таки приехали в Бостон, доктор Бэнкс? Разве не было другой причины?

Пауза.

– Была.

– И какая же?

– Моя бывшая жена живет здесь. Я хотел повидать ее.

– Но вы ведь не общались с ней... сколько? Почти три года.

– Думаю, она уже все вам рассказала. Зачем тогда вы спрашиваете меня?

– Вам вдруг так отчаянно захотелось повидать ее, что вы летите через всю страну, даже не зная, примет ли она вас?

– Иногда любовь заставляет нас рисковать. Это вопрос веры. Веры в то, что нельзя увидеть и пощупать. Просто нужно взять препятствие. – Он посмотрел в глаза Риццоли. – Согласны, детектив?

Риццоли почувствовала, что краснеет, и замешкалась с ответом. Виктор перевернул вопрос с ног на голову, так что у нее возникло ощущение, будто это ее допрашивают. Любовь заставляет рисковать.

– Да, ваша бывшая жена очень симпатичная дама, – вмешался Кроу. Тон его был каким-то непринужденным, а вовсе не враждебным, словно они, двое мужчин, теперь объединились против Риццоли. – Я понимаю, почему вы проделали такой долгий путь. Так удалось вам навести мосты?

– У нас все стало налаживаться.

– Да, я слышал, что вы жили у нее последние несколько дней. Похоже на успех.

– Почему бы вам, в конце концов, не сказать правду? – прервала их диалог Риццоли.

– Правду? – удивился Виктор.

– Истинную причину вашего приезда в Бостон.

– Просто скажите, какого ответа вы от меня добиваетесь, и я с радостью дам его. Это сэкономит нам кучу времени.

Риццоли выложила на стол папку.

– Взгляните на это.

Виктор открыл ее и увидел все тот же набор фотографий из разрушенной деревни.

– Я это уже видел, – сказал он и захлопнул папку. – Маура мне показывала.

– Вас, кажется, это не слишком заинтересовало.

– Не слишком приятное зрелище.

– Оно и не должно быть приятным. Посмотрите еще раз. – Риццоли открыла папку, выудила один из снимков и швырнула его на стол. – Например, эту.

Виктор взглянул на Кроу, словно искал союзника перед лицом этой неприятной женщины, но Кроу просто пожал плечами, словно говоря: "Что я могу сделать?".

– Взгляните на фото, доктор Бэнкс, – сказала Риццоли.

– И что я должен сказать по этому поводу?

– В этой деревне была клиника "Одной Земли".

– И что в этом удивительного? Мы работаем там, где в нас нуждаются. И это значит, что иногда мы оказываемся в некомфортных или даже опасных условиях. – Он по-прежнему отводил взгляд в сторону, избегая смотреть на жуткую фотографию. – Это цена, которую мы платим как миссионеры. Мы рискуем так же, как и наши пациенты.

– Что случилось в той деревне?

– Думаю, все и так понятно.

– Посмотрите на фото.

– Я уверен, все отражено в полицейском отчете.

– Посмотрите на эту проклятую фотографию! Скажите мне, что вы видите.

Наконец взгляд Виктора сосредоточился на фотографии. Через мгновение он произнес:

– Сгоревшие тела, сваленные на пороге клиники.

– И как умерли эти люди?

– Мне сказали, что там была резня.

– Вы это точно знаете?